— Пожалуйста, останьтесь, — вмешался Захария.
Сигна встревоженно посмотрела на пленника.
В кабинете явственно ощущалось напряжение. Вокруг все дрожало. Слышался раздирающий воздух визг лучевых орудий. Опираясь на стол, Сэм тоже дрожал. Ему вдруг стало не до событий на верхнем палисаде.
— Так… — сказал он. — Харкер, если у вас есть что сказать, говорите быстрее, я тороплюсь.
Захария, позванивая наручниками, пересек комнату и взглянул в окно на море вдали.
— Идите сюда… Вы сами все увидите.
Сэм подошел.
— Ну, что там у вас?
Из осторожности, он стоял достаточно далеко от бессмертного. Жизнь научила его предусмотрительности.
— На что я должен смотреть? — спросил Сэм и остолбенел.
Глядя ему в лицо, Захария неожиданно просвистел начальные такты «Лилибулеро».
Комната взорвалась.
Страшный удар поразил Сэма. Все закружилось. Задыхаясь, он стоял с открытым ртом, не понимая, что произошло. Лучевая пушка? Но почему не раскололась комната? Прислонившись к стене, он ошеломленно крутил головой и хватал ртом воздух.
В глазах прояснилось. На него смотрел Захария, он по-прежнему стол у окна. Смотрел он со сдержанной жалостью. Комната не изменилась. Но что с плечом?
Сэм провел рукой по онемевшему плечу и недоуменно уставился на окровавленную ладонь. По груди текло что-то горячее. Пуля раздробила ключицу.
— Сэм!.. Сэм!.. — тонко кричала Сигна.
— Все в порядке, — успокоил он девушку и сразу увидел в ее трясущихся руках направленный на него пистолет. Глаза ее бегали от Сэма к Захарии. В них были испуг и безумие.
— Я… я… не знаю, как это получилось, — лепетала она. — Я… не понимаю… Ой, что же я делаю?!
Харкер поторопил ее:
— Добей его, Сигна! Или он убьет тебя!
— Я… я… да… да, сейчас… — она вся дрожала, но Сэм увидел, как ее палец напрягся на курке.
Ждать он не стал. Молниеносно выхватив из кармана лучевой пистолет, он выстрелил.
Он не промахнулся.
Мгновение девушка смотрела на него широко распахнутыми удивленными глазами. Он тоже смотрел ей в глаза и вспоминал ту, другую, тоже голубоглазую, но с наркотическим порошком в руке. Пистолет упал на пол. Тело девушки обмякло и опустилось рядом.
— Розата… — прошептал он и повернулся к Захарии.
Захария, Розата, Сэм — тот же треугольник, что и шестьдесят лет назад. Как все похоже! Но теперь…
Пальцы сжали пистолет. Выстрел! Но Захария не шелохнулся! Луч плазмы лишь растекся по его груди и результатом был лишь грохот освобожденной энергии. Невредимый Захария усмехался ему в лицо.
— Хейл! Ваша очередь, — произнес он.
Сэм не понял. Это не имело смысла, а вызов в голосе аристократа казался нелепым. Но удивляться не было времени. Стиснув челюсти, Сэм направил пистолет в лицо врага. Здесь он беззащитен. Курок мягко подался под его пальцем. Еще чуть-чуть…
— Харкер, ты победил, — тихо произнес чей-то усталый голос.
Слепящая молния оглушила, ослепила, парализовала его!
Он узнал ее. Лампа-вспышка. Световой шокер. Они с Хейлом постоянно носили их с собой. Страшный свет не только надолго ослеплял, но и обездвиживал на какое-то время.
Сквозь мрак, поглотивший все, Сэм еще услышал голос:
— Благодарю, вас, Хейл. Я не сомневался в вас. Однако… смерть была непривычно близко.
А голос свободного солдата с грустью произнес:
— Прости, Сэм…
И это было последнее, что услышал Сэм.
И взошел Моисей с равнин Моавийских… И сказал ему Господь: вот земля… Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь… И умер там Моисей… В земле Моавийской… и никто не знает место погребения его даже до сего дня.
Книга Второзаконие
Серый полумрак. Вой ветра. Бледное расплывчатое пятно. Пятно приблизилось и превратилось в лицо старика. Постепенно проявились голова и туловище. Углубились морщины на лице. За стариком, отражая блики сочившегося откуда-то тусклого света, матово мерцали металлическая стена. Сэм узнал старика.
Он попытался сесть. Не смог… Еще раз. Снова неудача. Его охватила паника. Почему он не может двигаться? Старик улыбался.
— Спокойно, сынок. Так и должно быть.
Старик набил трубку. Прикурил. Пыхнул дымом. Проницательные глаза его смотрели на Сэма.
— Сейчас я все тебе объясню, сынок Теперь уже можно. Несколько недель ты здесь лечился, отдыхал. Об этом знаю только я…
Сэм силился осмотреться, но не мог.
— Давненько я приготовил этот погреб, — сказал Кроувелл, пуская клубы душистого дыма. — Вот он и пригодился. Как раз над ним я выращиваю картошку. Этому я научился еще на Земле. Да-да, я бессмертный. Что, не похож? Но я родился еще на Земле.
Голубой дымок вился из трубки.
— Хорошо было на Земле. Но уже тогда я видел, что будет. Тебя, Сэм, видел. Ну, конечно, не лицо твое и не имя, но я знал, что ты придешь. Такие всегда появляются в нужное время и в нужном месте. Что смотришь? Да, я могу предсказывать будущее. Дар у меня такой. Вот только вмешиваться мне нельзя, иначе оно, это будущее, меняется, и я ни черта не могу в нем разобрать.
Попытка шевельнуть пальцами тоже не удалась. От напряжения перед глазами поплыли цветные пятна. Бормотание старика слышалось будто издалека.
— Легче, сынок. Послушай меня спокойно. Помнишь Храм Истины? Ты ведь тогда не поверил оракулу, да? Я и был за той машиной. Я — Логист. Это я сорок лет прятал тебя в Храме. Ты спал там, потому ничего и не помнишь.
Спал? Сознание прояснилось. Сэм напряженно вслушивался в Слова старика. Значит, Кроувелл и есть тот загадочный опекун? Но почему? Для чего?
— Мне пришлось спрятать тебя, сынок — очень уж Захария Харкер хотел убить тебя. Но я вмешался, и это спутало будущее. Сорок лет понадобилось, чтобы линия будущего выпрямилась. Тогда я и разбудил тебя. Оставил без денег и памяти в том переулке, помнишь? Для чего? Чтобы ты вырвался на поверхность. В Куполах тебя ничего не удерживало и ты сделал все в лучшем виде. Логика событий пришла в порядок и я снова смог предсказывать.
Но не это сейчас занимало Сэма. Он напрягал всю свою волю, чтобы заставить тело повиноваться. Ну же! Ну… Он всегда находил в себе силы, которые другим и не снились. Вот сейчас! Еще немного. Все должно получиться.
Не получилось.
— Думаешь, ты Сэм Рид? — бормотал старик. — Блейза Харкера помнишь? Только безумием можно объяснить его жестокость к собственному сыну. Да-да, у него был сын. И знаешь, что он с ним сделал? Сотворил ему внешность короткоживущего. Вот что! И фамилия твоя вовсе не Рид.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});